Последний хранитель

Архиепископ Сергий (Голубцов) долгое время тайно оберегал от поругания великую святыню

Преподобномученик Кронид (Любимов). Расстрелян 10 декабря 1937 года на бутовском полигоне.

Священник Павел Флоренский. Расстрелян 8 декабря 1937 года. Реабилитирован в 1959 году.

Вскрытие раки с мощами преподобного Сергия Радонежского в Троице-Сергиевой лавре. Фото 1919 года.

Храм Спаса-на-Нередице

Восстановление фресок в храме Спаса-на-Нередице

Фрески в храме Спаса-на-Нередице

У алтаря храма Сошествия Святого Духа в Троице-Сергиевой Лавре похоронен архиепископ Сергий (Голубцов). Долгое время этот человек тайно оберегал от поругания великую святыню – главу преподобного Сергия Радонежского.

В 1919 году к священнику Павлу Флоренскому, проживавшему на Дворянской улице Сергиева Посада, пришла соседка и поведала, что ее зять в недавнем телефонном разговоре с Москвой упомянул о готовящемся коммунистами глумлении над мощами святого Сергия. Женщина просила священника выступить с протестом, но отец Павел лишь говорил, что надо смириться и молиться. Недовольная прихожанка ушла…

В келье наместника Троице-Сергиевой Лавры архимандрита Кронида (Любимова) шло тайное совещание. Его участниками кроме самого архимандрита были отец Павел Флоренский, члены Комиссии по охране памятников истории и старины Троице-Сергиевой Лавры графы Ю. А. Олсуфьев и В. А. Комаровский, а также ставшие впоследствии священниками С. П. Мансуров и М.В. Шик (расстрелянный в 1937 году в Бутове). После совещания все тайно вошли в Троицкий собор, помолились у раки с мощами преподобного Сергия и… отделили от них главу. Святыню спрятали в ризнице, а на ее место положили череп князя Трубецкого, погребенного в Лавре.

Вскрытие мощей

11 апреля 1919 года большевики стянули к стенам Лавры конные отряды красноармейцев. В присутствии членов местного губернского исполкома, представителей партии коммунистов, профсоюзов, врачей на глазах у верующих была разобрана рака с мощами преподобного Сергия. У стен монастыря стояла огромная толпа, в Троицком храме шло непрерывное молебное бдение, всюду раздавались рыдания и возгласы: «Мы веровали и будем веровать!» Однако кощунство продолжалось и даже снималось на кинопленку. О ходе акции докладывали лично Ленину, который сам отдавал распоряжения. Снятый фильм о глумлении над святыми мощами Ленин приказал показывать по всей стране, «чтобы оттолкнуть от религии сотни тысяч людей». После надругательства мощи были помещены в атеистический музей, который большевики создали здесь же, при Лавре. А 20 апреля следующего года закрыли саму обитель.

Накануне закрытия граф Олсуфьев, словно чувствовал, забрал главу Преподобного из ризницы и, положив ее в дубовый ковчег, принес домой на Валовую улицу. В 1928 году он решил закопать ковчег у себя в саду – уж слишком много арестов было совершено в городе за это время. Через пять лет второй раз арестовали священника Павла Флоренского, отправив его на десять лет в лагеря на Дальний Восток. Олсуфьев вынужден был бежать из города. Тогда-то в тайну и посвятили Павла Александровича Голубцова, будущего архиепископа Новгородского и Старорусского Сергия.

Вечери любви

Павел Голубцов родился 16 апреля 1906 года в Сергиевом Посаде. Происходил из благочестивой многодетной семьи, где было двенадцать детей. Разница между первенцем и самым младшим ребенком составляла двадцать один год.

Отец, Александр Петрович, редчайшей души человек, был профессором церковной археологии и литургики Московской Духовной Академии. К пятидесяти годам он написал уже две диссертации, около полусотни научных статей, читал курсы лекций в нескольких учебных заведениях. Помимо своих детей он опекал еще 12 чад, которые остались после кончины его братьев.

Мать, Ольга Сергеевна, глубоко верующий человек, прекрасно знавшая Священное Писание, старалась привить детям любовь ко Христу. Она хорошо рисовала, и это впоследствии передалось сыну Павлу, который долгие годы занимался реставрацией.

Семья жила в атмосфере любви и уважения друг к другу. Церковные праздники отмечались за общим столом с самоваром и пирогами. В такие дни отец рассказывал детям об истории Лавры, ее замечательных храмах и богатой ризнице, о житии ее основателя. А бывало, встанет да как запоет тропарь. «Разве эти праздничные чаи не были нашими домашними вечерями любви? Так много ее было тогда за столом, и так непосредственно выражалась она, и так проникала все мгновения праздника», – вспоминал старший сын семьи Иван.

Время потрясений

Когда Павлику исполнилось пять лет, любимого отца не стало. Александр Петрович скончался скоропостижно от инфаркта. Ольга Сергеевна осталась одна с малолетними детьми, тяжело переживая вдовство. В трудные годы, когда мир вокруг менялся так стремительно, она нашла утешение в Зосимовой пустыни, куда часто приезжала со своими детьми и где жил ее троюродный брат, старец Алексий (Соловьев). О нем владыка Сергий вспоминал с большим теплом: «Отец Алексий был замечательным духовником: строгим, но в то же время и ласковым, духовным отцом в полном смысле этого слова… От него всегда выходил я с некоторым чувством благоговения, страха и внутренней радости». Старец Алексий предсказал старшей сестре Наталье, что ее брат Павел будет епископом. Об этом владыка Сергий узнал от сестры только в 70-е годы, когда был уже на покое.

После революции семья Голубцовых испытала сразу несколько потрясений – на глазах матери умер 22-летний сын Петр, лишилась рассудка двадцатилетняя дочь Анна. В это же время новые власти отказали Ольге Сергеевне в пенсии по смерти мужа, и вдова осталась без средств к существованию. Чтобы спасти младших детей от голодной смерти Ольга Сергеевна увезла их в Тамбовскую губернию, в село Чашино, где нашлось для них временное жилье. И вновь удар – старших детей, Наталью и Ивана, арестовали, обвинив в антисоветской агитации и религиозных убеждениях.

«Если Господу угодно, чтобы они страдали за церковное дело, то пошлет им и силу, и хотенье страдать, и мужество, и терпение, и веру», – писала в те дни Ольга Сергеевна. А сама нестерпимо скорбела: «Так несносно больно… так жалко детей!»

В это время Ольга Сергеевна с ее неиссякаемой жаждой служения ближним начинает ухаживать за местными больными крестьянскими детьми. И заражается от них черной оспой. В мае 1920 года она умирает.

Круг знакомств

Через три года Павел заканчивает в Сергиевом Посаде среднюю школу и начинает брать уроки живописи у местных художников. После школы он знакомится со священником Павлом Флоренским, который в 1918–1920 годах был ученым секретарем Комиссии по охране памятников искусства и старины Троице-Сергиевой Лавры. Юноша присутствует на службах отца Павла в домовой церкви приюта престарелых сестер милосердия Красного Креста, и эти богослужения, отмеченные особой одухотворенностью и благоговением, надолго остаются в его сердце. Тогда же отец Павел знакомит молодого человека с художником В. А. Фаворским, а в середине 20-х годов П. Голубцов встречается с другими членами Комиссии по охране памятников искусства и старины – Ю. Олсуфьевым, М. Шиком и С. Мансуровым. Мировоззрение юноши формируется под их влиянием.

Проживая в Сергиевом Посаде, в непосредственной близости от Лавры, Павел был близко знаком и со многими ее монахами, в том числе с наместником Лавры архимандритом Кронидом (Любимовым), будущим преподобномучеником.

Весной 1924 года Павел переезжает в Москву к больной сестре Марии, которая устраивает брата на работу в Государственный исторический музей. Сначала он работает рисовальщиком, потом библиографом, а с 1929 года – художником-реставратором. Одновременно трудится художником в Отделе древнерусской живописи Государственных центральных реставрационных мастерских под руководством известного искусствоведа И. Э. Грабаря. Здесь юноша осваивает профессию реставратора и участвует в работах по копированию фресок новгородских храмов.

В неволе

Осенью 1928 года Павел поступает в Московский государственный университет на второй курс этнологического факультета, где изучает теорию и историю изобразительных искусств. Когда Павел учился на третьем курсе, нашелся «добрый» человек, который донес на студента Голубцова, что он с негодованием относится к сносу церковных памятников. 26 марта 1930 года Павла отчислили из университета и отправили в Бутырскую тюрьму.

Даже здесь он не перестает творить. На фанерке от ящика для тюремной передачи арестованный рисует Владимирскую икону Божией Матери. И еще несколько иконок карандашом на небольших дощечках. Вскоре его высылают на три года на Север. Сначала он проживает на полусвободном поселении в районе станции Коноша, а чуть позже в окрестностях станции Няндома. В ссылке он тоже много рисует. Начальники заказывают ему свои портреты, и вскоре он устраивается художником-оформителем в клуб железнодорожников.

В 1933-м Голубцов освобождается, в Москву путь заказан, поэтому он селится в подмосковных Мытищах. Именно в это время он получает секретное задание сохранить честную главу преподобного Сергия. Павлу удается перенести ковчег со святыней из олсуфьевского сада и спрятать в окрестностях Николо-Угрешского монастыря под Москвой.

Вернулась на место

Когда началась война, Голубцова призвали в армию. Всю Великую Отечественную он сражался на фронте. Был награжден медалью «За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.». Вернувшись с фронта, Павел передает ковчег с главой Сергия Радонежского дочери графа Олсуфьева – Екатерине Васильчиковой.

Существует другая версия тех событий, рассказанная внуком отца Павла Флоренского – игуменом Андроником Трубачевым. По его словам, с начала и до окончания войны честная глава хранилась у старца схиархимандрита Илариона (Удодова), духовника Павла Голубцова. Отец Иларион служил тогда в храме Владимирской иконы Божией Матери в селе Виноградово Московской области. Интересно, что на сайте этого храма сегодня можно увидеть такую информацию: «Во время Великой Отечественной войны (с 1941 по 1946 год) в главном алтаре храма, под престолом, тайно хранилась великая святыня – глава преподобного Сергия Радонежского».

Стоит отметить, что все участники, так или иначе причастные к тайне, до конца своих дней хранили молчание, некоторые унесли ее в могилу. Даже члены семьи ничего не знали, поэтому точно восстановить все подробности и хронологию происходящего довольно трудно. Но как бы там ни было, на Пасху, 21 апреля 1946 года, Троице-Сергиева Лавра была уже открыта и мощи ее основателя возвращены. Тогда же Екатерина Васильчикова передала Патриарху Алексию I главу преподобного Сергия. Святейший благословил положить ее в раку на прежнее место. Все происходило в строжайшей секретности, времена были непростые.

Желать доброго

После войны Павел поступил в Православный Богословский институт, реорганизованный впоследствии в Московскую Духовную Семинарию. Окончив его, в 1947 году он стал студентом Духовной Академии. Еще до войны Павел спрашивал отца Илариона – принимать ему священнический сан или нет. Прозорливый старец ответил тогда своему чаду: «Кто епископства желает, доброго дела желает, но епископ должен быть мучеником».

Второго апреля 1950 года Павел Голубцов принял монашеский постриг с именем в честь преподобного Сергия Радонежского и вступил в братство Троице-Сергиевой Лавры. Через пять дней Патриарх Алексий I рукоположил его в иеродиакона, а 28 мая – в иеромонаха.

Уже со следующего года отец Сергий (Голубцов) несет ответственное послушание духовника богомольцев Лавры, каждый день принимая исповедников перед ранней Литургией. Простота, искренность, сердечность, бережное отношение к человеку приводили к отцу Сергию самых разных людей: архиерея и дворника, старушку и молодого человека, определявшегося в жизни. Скорбь ближнего он умел принять в свое сердце и вознести в молитве к Богу. С бедняками он делился последним, раздавая в старости всю свою пенсию.

18 июля 1954 года отец Сергий был рукоположен в сан архимандрита, 17 октября следующего года стал епископом Старорусским. А 25 февраля 1963 года он был возведен в сан архиепископа. В 1971 году Патриарх Пимен поручил архиепископу Сергию «осуществлять общее руководство братскими духовниками Троице-Сергиевой Лавры».

По делам их…

Невероятно много успел сделать Павел Голубцов и как реставратор. Вот только некоторые его работы, относящиеся к 20–40-м годам прошлого века: изучение и зарисовка новгородских фресок в храмах Спаса-наНередице, Спаса на Ковалеве поле, Успения на Волотовом поле, Рождества Христова, Пророка Илии. Позднее эти фрески варварски разрушили фашисты, копии, выполненные Голубцовым, ныне хранятся в Церковно-археологическом кабинете Московской Духовной Академии и представляют огромную ценность.

Голубцов раскрывал фрески Пафнутиево-Боровского монастыря. В конце 40-х – начале 50-х годов с группой семинаристов он провел большую работу по восстановлению иконостаса и росписи трапезного Успенского храма в Новодевичьем монастыре. Возглавлял группу по реставрации «Царских чертогов» Московской Духовной Академии, за что получил благодарность от академиков И. Э. Грабаря и А. В. Щусева. Голубцов руководил бригадой художников, занимавшихся восстановлением живописи главного купола Богоявленского патриаршего собора в Москве, был помощником главного художника по реставрации настенной живописи этого собора. Руководил написанием икон для иконостаса кафедрального собора в Ростове-на-Дону, был членом Художественной комиссии при Строительном комитете по восстановлению храма Московской Духовной Академии.

В 1950 году иеромонах Сергий был назначен Московской Патриархией постоянным ответственным представителем по реставрационным работам в Троицком соборе Сергиевой Лавры. Именно он убедил госкомиссию полностью расписать стены собора в стиле сохранившихся фрагментов фресок XVII века. Академик Грабарь отозвался тогда о Голубцове так: «Он является хорошо подготовленным реставратором, могущим вести самостоятельно работу в данной области. В его лице объединяется знающий археолог и наделенный большой интуицией искусствовед и практик-реставратор».

Соединиться с первообразом

Великим постом 1982 года архиепископ Сергий заболел воспалением легких. 30 марта у владыки произошло нарушение мозгового кровообращения. Состояние было почти безнадежным. В этот же день умирающего соборовали и причастили. Монахи Лавры приходили к нему прощаться. Однако к Пасхе он выздоровел и смог присутствовать на праздничной службе. С каждым днем ему становилось лучше. На Троицу владыка причастился Святых Таин. А 16 июня 1982 года, около трех часов дня неожиданно для всех скончался от четвертого инсульта.

Отпевали владыку в Успенском соборе Троице-Сергиевой Лавры, службу возглавили его духовный сын – митрополит Минский и Белорусский Филарет (Вахромеев) и архиепископ Волоколамский Питирим (Нечаев).

Находясь уже на покое в Троице-Сергиевой Лавре, владыка имел монастырское послушание – писать иконы. Большинство из них – образы преподобного Сергия Радонежского. За 11 лет, с 1970 по 1981 год, владыка написал пятьсот икон. Люди, молящиеся перед ними, чувствуют, что написаны они с молитвой, что дух писавшего их человека стремился соединиться с первообразом.

Галина Дигтяренко