В небольшом городке островной африканской страны, народ которой исповедует смесь католицизма с язычеством, нас ждала удивительная встреча с одной из самых почитаемых православных икон.
«Nassa Senhora da Luz ta companhone... (Божьей Матери свет льется на нас...)», – пела босоногая Сезария Эвора с далеких Островов Зеленого мыса. Островов, где зелени осталось мало, но много солнца, воды и соленого океанского ветра, который дует непрестанно. Направление ветра можно проследить по кронам ажурных акаций, почтительно склонившихся перед его силой, питающихся влагой океана, потому что сухая земля островов этой влаги им дать не может. Только в сезон дождей каждая кочка покрывается бархатистой курчавой растительностью. И на этот короткий период они и в правду становятся зелеными.
Городок в красивой бухте
Тринадцать лет назад мы оказались там в мае. Сезон дождей уже закончился, влага осталась только в горах, поросших эвкалиптами, от запаха которых кружится голова и воздух кажется густым и липким. Мы ехали из Праи, столицы архипелага, в местечко Тарафал – красивую бухту, окруженную невысокими горами. По дороге остановились в небольшом городке. Дома в колониальном стиле, красивый фонтан без воды на центральной площади и булочная «Delifrance» – главная достопримечательность. Ехали часа два, проголодались... Заходим с подругой в булочную. Она, вспомнив детство, проведенное в Анголе, и забытый португальский язык, спрашивает хозяина, где тут у вас можно руки помыть. Он белозубо улыбается и приглашает нас следовать за ним. Провел во двор жилого дома и как закричит:
– Педро, Педроооо!
– Чего тебе, – на балконе третьего этажа показался высокий поджарый парень.
– Да вот тут две белые девушки... Ээээ... Руки помыть хотят! Давай ключи!
Выражение лица Педро описать невозможно, наше состояние тоже. А отступать уже было поздно. Ключи он все же кинул. Массивная дверь в дом открывалась только ключом. Мы поднимались по широкой лестнице старого подъезда, все еще хранящего под слоем «настенной» живописи местных подростков следы былой красоты.
Символ веры и защиты
Хозяин, Педро, стоял в коридоре. Поздоровался, указал в сторону ванной комнаты и отвернулся к окну. Чтобы попасть в ванную, нужно было пройти через спальню. И тут нас ждал сюрприз: в изголовье кровати вместо католического креста висела икона Казанской Божией Матери. Небольшая, в потемневшем окладе, очень старая. В это было трудно поверить. Острова Зеленого мыса, наверное, самая католическая территория Африки. Да и население в основном исповедует смесь католицизма с африканскими традиционными верованиями. Ни одного православного храма! Откуда у этого молодого темнокожего парня такая икона? Не просто стоит где-то как предмет интерьера, а висит как символ веры и защиты.
Когда мы уходили, Педро так и стоял лицом к окну. Я без всякой надежды на ответ спросила поанглийски: «Are you an orthodox? (ты – православный?)» «Yes, – слегка повернул голову Перо, – my grandma was an orthodox from France (да, моя бабушка была православной из Франции)».
Мы чувствовали себя неловко, поэтому не спросили Педро, кто была его бабушка. Может быть, русская. Может быть, нет. Да это было уже и не важно.
«Nassa Senhora da Luz ta companhone... (Божией Матери свет льется на нас)», – пела истая католичка Сезария, всегда отдававшая часть гонорара на нужды церкви, даже не подозревая, что, может быть, на единственного темнокожего парня с ее родных островов проливала свет Казанская Божия Матерь.
Юлия Разумова
