По молитвам Преподобного…

Фото: Принесение вести об избрании митр. Тихона (Беллавина) на Патриарший престол (фрагмент картины С. Зубцова). Источник

7 апреля 1925 года, в праздник Благовещения Пресвятой Богородицы, почил о Господе святитель Тихон, Патриарх Московский и всея России, священноархимандрит Свято-Троицкой Сергиевы Лавры.

28 августа 1917 года по новому стилю, в день праздника Успения Божией Матери, в Москве открылся Поместный Собор под председательством Московского митрополита Тихона (Беллавина). Перед этим ответственным деянием члены Собора совершили паломничество в Свято-Троицкую Сергиеву Лавру.

27 августа Собором совершено паломничество к преп. Сергию. Члены Собора выехали из Москвы с особым поездом в 8 час. утра. В этом поезде следовали и святыни Московского Успенского собора: ковчег, в котором помещается частица ризы Господней, крест с частицею креста Христова и Влахернская икона Божией Матери. Во время движения поезда духовенством Успенского собора совершалось молебствие с водосвятием, и члены Собора были окропляемы Св. водою. Поезд с паломниками прибыл в Сергиев посад в 10 час. утра, от вокзала члены Собора стройными рядами шли к лавре с пением священных песнопений вместе с крестным ходом. Пред воротами лавры крестный ход был встречен митрополитом Московским Тихоном с сослужившим ему духовенством. Паломники направились прямо в Троицкий собор. В 11 час, дня началась Божественная литургия, которую совершали митрополиты Владимир и Тихон, и архиеписк. Агафангел в сослужении с членами Собора. Вместо причастного говорил слово архим. Иларион, инспектор Московской академии. После литургии был совершен молебен преп. Сергию с акафистом. Богослужение окончилось в 2 ч дня. Затем паломникам была предложена лаврою трапеза; трапеза прошла по монастырскому чину с чтением жития преп. Сергия и возношением "панагии". После трапезы паломники осматривали достопримечательности лавры, академию, ризницу, многочисленные храмы и пр. Многие из них навещали Троице-Сергиеву лавру в первый раз. В 6 ½ ч. вечера члены Собора также с крестным ходом направились обратно на вокзал и в 8 час. отбыли в Москву.

Владимирские епархиальные ведомости. 1917, № 35

После бурных дискуссий Собор принял решение о восстановлении патриаршества. В результате тайного голосования были определены три кандидата в Патриархи, одним из которых был владыка Тихон. Избрание Патриарха должно было решиться посредством жребия. 5 ноября 1917 года в храме Христа Спасителя старец Смоленской Зосимовой пустыни Алексий (Соловьев) вынул жребий, на котором было написано имя Тихон.

После наречения Патриархом святитель отправился в Свято-Троицкую Сергиеву Лавру. На паперти Троицкого собора его встретил наместник Лавры архимандрит Кронид (Любимов), будущий преподобномученик. Окропив себя святой водой, святитель Тихон направился к раке с мощами преподобного Сергия и, преклонив колена, долго молился у мощей Преподобного. После молебна он преподал братии и всему народу архипастырское благословение. На другой день в Троицком соборе была отслужена Божественная литургия. Особой грамотой владыка установил совершать торжественные молебны с пением акафиста преподобному Сергию и отслужил первый из них. «Благо и спасение Родины всегда были дороги и близки сердцу истинных Христовых отшельников, – говорил святитель. – Пример сему подает нам наш отец и великий печальник земли Русской преподобный Сергий, игумен Радонежский. И мы, недостойные и многогрешные насельники его святой обители, должны усугубить в настоящую лютую годину свои моления о спасении Родины»[1].

За две недели, проведенные в Лавре в ноябре 1917 года, нареченный Патриарх почтил память своих предшественников. В Вифании им была отслужена панихида у гробницы митрополита Московского Платона (Левшина), а по случаю 50-летия кончины митрополита Филарета (Дроздова) совершены парастас и заупокойная литургия. Владыка также принял участие в торжественном собрании Московской духовной академии, посвященном памяти святителя Филарета, а позже навестил Александро-Мариинский дом призрения, основанный митрополитом Филаретом. При отъезде из дома призрения архипастырь благословил детей и просил их помолиться за него при вступлении на предстоящий ему в тяжелую годину испытаний великий подвиг управления Русской Церковью.

Святитель посетил также приписанные к Лавре обители. В пещерном храме Черниговской иконы Божией Матери Гефсиманского скита он возглавил Божественную литургию и молебен в сослужении наместника Лавры архимандрита Кронида, а также ректора Вифанской духовной семинарии архимандрита Германа (Ряшенцева) и старшей братии скита. Побывал он и в Зосимовой пустыни, где с сыновней радостью был встречен братией монастыря.

В Лавре святитель Тихон принял депутацию от Поместного Собора, пригласившую его пожаловать в Москву на интронизацию. Отслужив торжественный молебен преподобному Сергию, владыка, провожаемый всей братией, под звон колоколов покинул обитель и направился в Москву.

После восшествия на Первосвятительский престол продолжилась тесная духовная связь Патриарха с братией Троице-Сергиевой Лавры. В дни Святой Пасхи, когда он вновь посетил обитель преподобного Сергия, наместник Лавры архимандрит Кронид обратился к нему с пасхальным приветствием, укрепляя архипастыря на предстоящем ему пути:

«Христос Воскресе! Ваше Святейшество! Милостивый Первосвятитель земли Русской и наш Благостнейший Отец! Среди светлых дней Своего Воскресения воскресший Господь дает нам сугубую благодать пришествием твоим к преподобному отцу нашему Сергию. При жизни своей он решительно отказался от высокого сана первосвятительского. Но зато в продолжение 500 лет по кончине своей дал Русской Церкви из своей обители более ста святителей, а в отношении к ее первосвятителям постоянно является как бы небесным бессменным Патриархом всея Руси православной. И тебя он породнил со своей обителию, поручив тебе настоятельство над ней. И ты возлюбил ее любовию сыновнею, а нас, ее чад недостойных, согреваешь любовию отеческой.

В многоскорбные дни страдания Отечества и гонения на Церковь Божию к тебе яко Первоиерарху обращены очи православных русских людей. Гряди же к священной раке великого сына Святой Руси – аввы Сергия. Поведай ему стоны русского сердца. Он жив и ныне и слышит всех, кто притекает к нему со смиренной верой. Он видит и твое переполненное скорбями Церкви и Отечества сердце. Он услышит и твои пламенные молитвы, воодушевит тебя мужеством и будет твоим постоянным благодатным старцем – руководителем в многотрудном твоем служении родной Церкви. Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его»[2].

В апреле 1919 года началась кампания по вскрытию святых мощей, а год спустя власти посягнули на национальную святыню – Троице-Сергиеву Лавру и святые мощи преподобного Сергия. 26 марта 1920 года вышло постановление президиума Мосгубисполкома «О закрытии Троице-Сергиевой Лавры и передаче мощей Лавры в московский музей». 10 мая 1920 года Патриарх обратился с письмом к председателю Совнаркома Ленину. «Вскрытие мощей, – говорилось в послании, – обязывает Нас встать на защиту поругаемой святыни и вещать народу: должно повиноваться более Богу, нежели человекам»[3]. На обращение Патриарха пришел ответ: «Жалобу гражданина Беллавина (Патриарха Тихона) на постановление Московского губисполкома о перевозке мощей из Троице-Сергиевой Лавры в один из московских музеев от 10 мая оставить без последствий»[4].

Будучи «призванным стоять на страже народных церковных интересов», святитель считал своим священным долгом оповестить духовную паству о намерениях властей, и 10 сентября 1920 года он обратился к верующим с Патриаршим посланием:

«Уже много раз за последнее время терзалось религиозное чувство русских людей, и удар за ударом направлялся на их святыни. Не избегла сей печальной участи наша великая святыня – Свято-Троицкая Сергиева Лавра. Было начато с вскрытия мощей преподобного Сергия. Этим думали достигнуть того, что народ перестанет стекаться в Лавру и потеряет доверие к своим духовным руководителям. Расчеты, однако, оказались ошибочными. Конечно, при вскрытии не было обнаружено никаких подделок, а были найдены останки Преподобного, которые всеми верующими благоговейно почитаются как его святые мощи. Но, как и следовало ожидать, оскорбление мощей преподобного Сергия вызвало великий религиозный порыв, выразившийся в усиленном паломничестве к его цельбоносной раке. Тогда стали выселять монахов из Лавры, закрывать храмы, уже переданные общине верующих по договору, и в местном Совете начали усиленно обсуждать вопрос об изъятии мощей Преподобного из Лавры, о погребении их или передаче в один из московских музеев. При первых же известиях о сем Мы почли долгом своим лично переговорить с Председателем Совета Народных Комиссаров о необходимости оставить Лавру и мощи в неприкосновенности, на что Нам было отвечено, что Председатель занят обсуждением важных дел»[5]. Далее святитель излагал ход переписки и сообщал об опротестовании им принятых постановлений. В конце послания Патриарх Тихон обращался к верующим: «Очистим же сердце наше покаянием и молитвами и будем молить Преподобного, дабы не покидал Он Лавры своей, а поминал стадо свое, еже собра мудре, не забывал, якоже и обещался, посещать чад своих и всех чтущих память Его»[6]. Заступничество Патриарха, поддержанное верующими, оказало свое воздействие – большевики не решились вывезти мощи преподобного Сергия Радонежского из Троицкой обители.

В период с 1917 по 1922 год резиденцией Святейшего Патриарха Тихона было московское подворье Троице-Сергиевой Лавры, которое на это время стало центром церковной и духовной жизни страны. В маленькой Сергиевской крестовой церкви, непосредственно соприкасавшейся с покоями Патриарха, ежедневно совершали богослужения насельники Лавры. Часто служил в ней и сам Святейший Патриарх Тихон. В эти годы он неоднократно подвергался домашним арестам.

«Обитая на Троицком подворье, Святейший Патриарх Тихон в тех случаях, когда не совершал богослужения в московских или подмосковных храмах, обычно служил или присутствовал в алтаре Сергиевского крестового храма, очень уютной домовой церквушки былых митрополитов Московских и Коломенских.

Храм был расположен на втором этаже подворья и непосредственно соприкасался с покоями Святейшего. Службу в нем обычно правили иеромонахи подворья, но в 1920-1922 гг. преимущественно служил архим. Неофит (Осипов), личный секретарь Патриарха и ризничий подворья, будущий преподобномученик. Диаконствовал почти всегда архидиак. Автоном – исполинского роста мужчина, с хорошим, открытым лицом, бородой чуть ли не до пояса, но видом кроткий и мягкий обхождением.

Бывало за всенощным после отпуста, когда в храме становилось совершенно темно, внезапно в алтаре вспыхивал яркий свет, с клироса раздавалось неожиданно приятное: “Ис полла эти деспота!”, разверзались царские врата, и на солею неслышной походкой в рясе и белоснежном куколе с херувимами быстро выходил Святейший. Осенив всех присутствующих на три стороны общим благословением и с улыбкой поклонившись слегка народу, он уходил обратно. В большинстве же случаев – подходил к ступеням солеи и благословлял всех молящихся, сейчас же друг за другом гуськом подходивших к нему, с любовию и умилением взирая на его необычный лик.

Необычный потому, что при всей своей заурядности он был настолько одухотворенным, излучающим какие-то благодатные токи, что каждый человек в присутствии его неизбежно испытывал внутреннюю непередаваемую радость и покой.

Благословив всех персонально и еще раз осенив склонившихся богомольцев общим благословением, он с легким поклоном и неизменной теплой улыбкой – столь памятной всем – так же быстро поворачивался к царским вратам и уходил в алтарь.

Когда Святейший сам совершал богослужения в своем домовом храме, то по установленной чреде ему сослужило всё московское духовенство. Пели по очереди хоры всех московских и подмосковных женских обителей»[7].

7 января 1925 года, предчувствуя близкий уход из жизни временной, святитель Тихон составил завещание, в котором указал трех Местоблюстителей Патриаршего престола на случай своей кончины. 5 апреля 1925 года он совершил последнюю Божественную литургию в церкви Большого Вознесения, а 7 апреля, в праздник Благовещения Пресвятой Богородицы, почил о Господе с молитвой на устах.

Верующий народ воспринял преставление святителя Тихона как огромное горе. В дни прощания с Патриархом в Большом соборе Донского монастыря мимо его гроба прошли около миллиона человек. Милиции не было, но и в самом монастыре, и на прилегающих улицах поддерживался идеальный порядок. На похороны Святейшего Патриарха съехались около 60 архиереев и 500 священников. В день погребения не менее трех тысяч человек молились в монастырской ограде об упокоении души усопшего Первосвятителя.

Патриарх Тихон был прославлен в лике святых в 1989 году на Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви, посвященном 400-летию учреждения Патриаршества. В определении Собора говорится, что основанием для канонизации послужили такие подвиги Святейшего Патриарха, как чистота жизни, служение Церкви и ближним, которое простиралось до самопожертвования, мужественное стояние за веру. В 1992 году в Донском монастыре были обретены нетленные мощи святителя. «Святые мощи его даровал Господь России в укрепление ее на предлежащие трудные времена, – сказал архимандрит Иоанн (Крестьянкин). – И как некогда в годину испытания воззвал Господь Спаситель святителя Тихона, так и ныне послал Он его в помощь земной воинствующей Церкви»[8].

Иеромонах Пафнутий (Фокин)