Мало кто знает, что спасением знаменитого рублевского иконостоса в Троице-Сергиевской Лавре мы обязаны скромной монахине Иулиании – в миру художницы Марии Соколовой.  Когда в 1946 году часть зданий Троице-Сергиевой Лавры передали Церкви, многие иконы...

Мало кто знает, что спасением знаменитого рублевского иконостоса в Троице-Сергиевской Лавре мы обязаны скромной монахине Иулиании – в миру художницы Марии Соколовой. 
Когда в 1946 году часть зданий Троице-Сергиевой Лавры передали Церкви, многие иконы и росписи нуждались в срочной реставрации. У Марии Николаевны Соколовой среди реставраторов не было громкого имени, но именно ей поручили самый ответственный участок – рублевский иконостас Троицкого храма. 
Когда в Лавру приехала государственная комиссия принимать работу, все очень переживали, потому что знали: если высокое начальство найдет недочеты, то уникальные иконы увезут из Лавры в музей. Но комиссия приняла работу «на отлично». 
Три года спустя художница вместе со своими учениками всего за два месяца расписала Серапионову палату. Ее кисти принадлежит большая икона Явления Божией Матери преподобному Сергию, которая находится на том самом месте, где много лет назад свершилось чудо. 
Серапионова палата была расписана на столь высоком уровне, что комиссия ЮНЕСКО, изучавшая наследие Лавры, приняла роспись за историческую и подтвердила значение монастыря как памятника культуры и искусства мирового значения. 
Для Троицкого собора Мария Николаевна создала большую житийную икону преподобного Сергия Радонежского, которая сейчас находится над мощами святого, а также образ преподобного Никона в житии. 
В 1957 году она полностью расписала вновь созданные приделы Трапезного храма, освященные в честь Иосафа Белгородского и Серафима Саровского. 
Долгие годы Мария Николаевна вела иконописный кружок в Московской Духовной Академии, где учила своих подопечных понимать язык древней иконы, ее образный строй и сокровенный смысл. Учила богомыслию и богомудрию. 
Трудолюбию Марии Соколовой поражались все, кто знал ее близко. Весь день художницы – с утра до позднего вечера – был посвящен труду и молитве. Этому ее научил много лет назад святой праведный Алексей Мечев – духовный отец Марии. Когда она, совсем ещё юная девушка, попросила у него благословения «на какой-нибудь подвиг», то в ответ услышала: «Постарайся, чтобы у тебя во всем был порядок». Мария очень удивилась, а старец объяснил, что неукоснительно следовать порядку в мыслях, душе, насущных делах – это и есть ежедневный, ежечасный подвиг. 
Мария Соколова во все времена следовала заветам своего духовного отца. Современники отмечали ее ровный, сдержанный характер при величайшей собранности. Она не делала лишних движений, не говорила лишних слов. И успела столько, что хватило бы на несколько жизней. 
В феврале 1981 года Мария Николаевна Соколова отошла ко Господу. Тогда же стало известно о ее тайном монашеском постриге. В день похорон в Трапезном храме Троице-Сергиевой Лавры стоял гроб, покрытый монашеским покрывалом, а на отпевании поминали монахиню Иулианию. Под этим именем она и вошла в историю русской иконописи.