В день памяти святых Царственных Страстотерпцев хочется вспомнить о великой женщине, глубоко верующей в Бога, горячо любящей Россию и свою семью, стремящейся к христианской любви и самопожертвованию, – Александре Федоровне Романовой, жене Николая II. Сколько клеветы и несправедливого осуждения пришлось ей вынести до и после своей смерти. Сколько добрых дел сделать и предстать пред Богом в лике святой страстотерпицы.
Императрица с детьми находилась в Царском Селе в дни отречения от Престола Николая II, и не знала об этом. Информация о беспорядках в городе доходила до нее, но не полностью. В это время все дети заразились корью, кроме Великой княжны Марии. Болезнь протекала с серьезными осложнениями: у Ольги был перикардит (воспаление оболочки сердца), у Татьяны и Анастасии – болезненные абсцессы в ушах, такие, что девочки на время потеряли слух. Отдельного ухода требовал Цесаревич, его болезнь тоже дала серьезные осложнения. Александра Федоровна ухаживала за детьми круглосуточно.
Вечером 28 февраля (12 марта) Председатель Госдумы Родзянко приказал Царице уехать из Царского Села вместе с детьми. Она ответила отказом, ссылаясь на больных детей, и заявила, что не хочет делать ничего такого, что может быть истолковано как побег. А через сутки железнодорожные пути захватили революционеры…
Царицу оставили во дворце под домашним арестом. Когда прибыли думские депутаты, она просила не за себя и не за детей, а за больных в военных госпиталях, умоляя не закрывать лечебницы. Она могла ободрить и утешить многих. Любой больной в ее госпитале имел возможность позвать царицу, и она приходила ко всем. Императрица помогала хирургу как простая операционная сестра, подавала стерилизованные инструменты, вату и бинты, уносила ампутированные ноги и руки, перевязывала гангренозные раны, не гнушаясь ничем…
Ее телеграммы к Царю возвращались обратно с издевательской надписью: «Адресат неизвестен». Наконец, Великий князь Павел, дядя Николая Александровича, сообщил Царице об отречении. Ее подруга Лили Ден рассказала в своих воспоминаниях об этих страшных для Александры Федоровны минутах: «Лицо ее было искажено болью, глаза полны слез. Я бросилась к ней, чтобы поддержать ее, пока она не дойдет до письменного стола у окна. Она тяжело прислонилась к нему, взяла меня за обе руки и сказала прерывистым голосом: «Отрекся! Бедный мой, – один там, и страдает. О Боже, как ему тяжело – и нет никого утешить».
Через несколько минут Александра Федоровна скажет: «Все к лучшему. Это воля Божия. Бог допустил это для спасения России. Только так и нужно сейчас».
За два дня до отречения Царя Александра Федоровна услышала, что войска подняли мятеж, и ко дворцу движется огромная толпа. С дочерью Марией она спустилась к солдатам, охранявшим дворец. Несмотря на сильный мороз, подходила к каждому и благодарила за верность. Императрица просила не делать ничего, что спровоцировало бы убийц, она не хотела, чтобы из-за нее пролилась кровь. Через два дня Александра Федоровна увидела спущенный флаг полка дворцовой охраны и военных, уходивших по приказу Временного правительства. «Она смотрела на все это со слезами; никакая личная угроза не могла заставить ее плакать – но сейчас она плакала», – вспоминала баронесса Софи Буксгевден. Для Александры Федоровны спуск флага означал потерю ее любимой России. А впереди ждали страшные испытания.
Святая страстотерпица Александра, императрица Российская, моли Бога о нас!
?